TimesHistory

Для того, чтобы ответить на третий и заключительный вопрос о роли партийных и репрессивных органов государства, поставленный мною в данной курсовой работе, необходимо еще раз окинуть взглядом процессы и основные моменты, происходившие в Советской России в период 1917 – 1923 годов. После свершения Октябрьской революции и установления власти большевиков, на территории бывшей Российской империи завязывается цепь вооруженных конфликтов между различными силами внутри страны, а если проще, то начинается гражданская война. В условиях войны, всеобщей разрухи и иностранной интервенции, для сохранения и удержания власти большевики должны были оперативно реагировать на вызовы времени, результатом чего и стала политика "Военного коммунизма" и "Красного террора". Коммунистическая власть, впрочем, как и любая другая, в условиях военного положения могла опираться, прежде всего, на силу и силовую централизацию власти, которая сама по себе требует максимального подавления сопротивляющихся и противостоящих правительству внутригосударственных элементов. Результатом этой необходимости послужило создание одного из первых репрессивно-карательных органов – ВЧК, а идеологическим подкреплением насильственных методов подавления "несогласных" послужил тезис о "диктатуре пролетариата". Поскольку большевики имели в руках все рычаги силового воздействия, плавно происходит неизбежное выдавливание с политической арены всех оппозиционно настроенных партий и движений, и уже к концу гражданской войны завершается окончательное утверждение монополии одной партии, по сути – партократии. РКП (б) довольно быстро сосредотачивает в своих руках исполнительную и законодательную власть, формируя новый государственный аппарат таким образом, что все управление в конечном итоге замыкается на большевистской партии, делая ее основной и единственно легальной политической силой в стране, а ее лидеров – верховными руководителями государства. Соответственно, для того, чтобы удерживать свое положение, правительству большевиков был необходим более развитый репрессивно-силовой аппарат, который и получает бурное развитие в первые же годы, после Октябрьской революции. ВЧК быстро разрастается, углубляясь во все уголки страны, тем самым, обеспечивая на местах влияние партии и подавление контрреволюционных сил. Дальнейшая эволюция аппарата чекистов в ГПУ, ОГПУ и НКВД, является не только развитием ведомства, как органа государственной безопасности, а еще и налаживанием структуры карательно-репрессивной машины, необходимой каждому правительству в условиях тоталитаризма и командно-административной системы.

После того, как в 20-х годах карательный аппарат выполнил свою изначальную функцию, и фактически истребил большинство всех реальных врагов революции, новой целью стали враги потенциальные. Началась "охота на ведьм", которая с разной интенсивностью продолжалась до самой смерти Сталина. Во-первых, признание отсутствия реальной угрозы, могло поставить под сомнение само существование репрессивных органов, что было бы просто немыслимо для режима, и поэтому был необходим новый образ старого врага. Во-вторых, "охота на ведьм" всегда служила прекрасным поводом для проведения тех или иных кадровых, классовых и прочих чисток.

Коммунистическая партия, обладала всеми ветвями власти и играла руководящую, контрольную и распорядительную роль, то есть управляла. А карательно-репрессивные органы играли роль ее опоры и силового инструмента воздействия на общество. Если провести аналогию между процессами управления и ездой на лошадях, то весь партийный аппарат можно представить, как наездника, а репрессивные органы как узду, шпоры и хлыст, позволяющие наезднику контролировать и принуждать. Также, репрессивный аппарат выполнял и другую функцию – чистку партийно-государственных рядов, начиная от верхних эшелонов, и заканчивая самыми низшими представителями иерархии. Это использовалось для очищения партии от наводнивших ее карьеристов (на ранних этапах), для борьбы за власть, а также, в качестве профилактической меры воздействия, так как тоталитарная машина и командно-административная экономика, для поддержания своей работоспособности регулярно нуждались в стимуле, и единственным доступным для сложившейся системы стимулом – был страх, внушавшийся путем регулярного перетряхивания всех винтиков и болтиков. Нагнетаемая атмосфера постоянной напряженности держала в тонусе весь государственный бюрократический аппарат, а по большому счету и всю систему в целом. Я хотел бы подчеркнуть, что такая трактовка не претендует на истину, и является лишь моей попыткой объяснить смысл происходивших событий. Официально, любое применение репрессивного аппарата объяснялось в контексте существовавшей идеологии, например, массовые репрессии, считались наступлением социализма и пролетариев на враждебные классы и так далее.