TimesHistory

По заявлению Роберта Катлера, Бакунин "рассматривал принятие всеобщего избирательного права как участие в буржуазном мире и таким образом компромисс с ним". В противоположность Бакунину, Маркс и Энгельс поощряли участие пролетариата в буржуазной политике. Веря в то, что пролетариат является классом, который неизбежно будет составлять большую часть человечества, они не возражали против голосования по большинству. Исходя из этого, а также за симпатию Маркса к не самым бедным слоям пролетариата, Криста Дерикум делает вывод, что Бакунин видел в концепции своего оппонента продолжение идей буржуазной политики.

Еще одно различие между Бакуниным и Марксом относится к вопросу о самоопределении наций, который как казалось Бакунину, Маркс не считал важным для революционной борьбы. Для Бакунина все люди - этнические группы - имеют свой особенный характер, стиль жизни, речь и способ мышления, т.е. то, что определяет их национальность. Бакунин считает невозможным и неуместным создавать конкретные, общие, всеобъемлющие законы внутреннего развития и политической организации наций, поскольку существование каждой конкретной нации обусловлено различными историческими, географическими и экономическими факторами, не позволяющими создать некий единый образец организации, равный и приемлемый для всех. "Подобный организационный образец государственного устройства, - как утверждает Криста Дерикум, - представлялся Бакунину как вмешательство в ход жизни, её спонтанность, как посягательство на свободу".

Бакунин и Маркс при всех разногласиях в некоторых отношениях были похожи. По словам Д. Вудкока: "Оба, несмотря на свои недостатки, были всецело преданы освобождению угнетенных и бедняков". Это же обстоятельство подчеркивал и американский исследователь Катлер, добавляя, о том, что оба считали демократию - движущей силой истории.

Говоря о демократии, обратимся к точке зрения Рене Бертье, который считает, что "бакунинская критика демократии, не была критикой ее принципов (методов) как таковых, а скорее была критикой контекста капитализма, в котором она находится". На самом деле, стоит согласиться с мнением французского исследователя, ведь такие понятия как "равенство политических прав" или "демократическое государство" являются для Бакунина противопоставлениями. "Если термин "демократия" означает управление людей, людьми, для людей, когда государство здесь не подразумевается, Бакунин мог спокойно назвать себя "демократом"", - считает Моррис.

Многие современные зарубежные историки философии высоко оценивают отношение Бакунина к проблеме свободы. Их привлекает то, что Михаил Александрович понимал свободу не абстрактно, а через социальную основу. Бакунин отвергал необходимость политической власти, централизации и подчинения авторитету, протестовал против любой формы использования государственной власти революционерами. Задачу революционной организации он видел в установлении «живой бунтовской связи между разъединенными общинами». Только с таким пониманием свободы можно реализовать идеал анархии.

Согласимся с мнением Морланда, который считает, что "с контролируемым человеческим эгоизмом человеческое дружелюбие сможет выразить себя через свободу". Салтман приходит к выводу о том, чтобы понять концепцию свободы Бакунина - необходимо оценивать ее через понимание, осознание власти природы. Брунхильда Бауэр видит реализацию бакунинской свободы через проблему гуманизации, через систему человеческого воспитания и пишет, что "свобода должна быть завоевана развитием всех индивидуальных способностей без опеки религиозных, политических и гражданских институтов, защищающих лишь свои интересы". В этом она соглашается с Бакуниным.

Интересно понимание философии Бакунина Дэвидом Морландом, отчасти схожее с мнением Келли. Морланд дает определение бакунинскому анархизму как "авторитарному". Он возмущен, что в бакунинском обществе будущего всем обязательно нужно трудиться, и считает, что такое принуждение говорит о несовместимости между бакунинским желанием свободы и авторитаризмом. Морланд видит недостаточную жизнеспособность общества будущего Бакунина. Но нам думается, что принцип распределения богатства, основанный на проделанной работе более действенен, т. к. имеет стимул, чем принцип "от каждого по потребностям - каждому по труду".

Австрийский писатель Фердинанд Кюрнбергер (1821-1879), принимавший активное участие в венской революции, затем бежавший в Дрезден и там попавший в ту же тюрьму в старом городе, где ему случайно пришлось встретиться в камере с Бакуниным, рассказал об этой случайной встрече в статье, помещенной в номерах 406-407 газеты "Северо-германская свободная пресса" от 17 и 18 июля 1850 г. и затем несколько раз перепечатанной. Вот некоторые отрывки этой статьи из статьи Б. Николаевского "Бакунин эпохи его первой эмиграции в воспоминаниях немцев-современников", "Каторга и Ссылка":