TimesHistory

В антропологическом отношении удмурты относятся к малой уральской расе, которой присуще преобладание европеоидных черт с некоторыми элементами монголоидности, к ее вятско-камскому сублапаноидному типу. Дискуссионным остается вопрос об «удмуртской» монголоидности: является ли она результатом длительного взаимодействия европеоидной и монголоидной рас или это продукт древней адаптации к местным условиям? Видимо, скорее всего — второе. Отличительной особенностью антропологии удмуртов является их высокий индекс рыжести, по этому признаку они превосходят даже «мировых чемпионов по златоволосости» — кельтов-ирландцев. Между тем рыжий цвет в антропологии считается довольно загадочным. Ясно одно, что рыжий цвет — это целый комплекс специфических черт как внешнего (даже солнце пристрастно к рыжим: они не загорают, а часто обгорают; раны у рыжих медленнее заживают, отсюда удмуртское выражение «азись силь» — «воспаляющееся мясо/кожа»), так и внутреннего/душевного свойства — не отсюда ли феноменальная удмуртская обидчивость, ранимость, уязвимость, «стеклянная хрупкость». Внешне удмурты не богатырского телосложения, однако крепки и удивительно выносливы. Среднего роста, с белой, реже смуглой кожей, часто с голубыми глазами, слегка уплощенным лицом, нередко скуластые, иногда встречается эпикантус. Несмотря на сложность и условность психологических характеристик, можно утверждать вслед за путешественниками и исследователями XVIII—XIX вв., что удмурты в большинстве своем миролюбивы, доброжелательны, гостеприимны, «склонны более к веселию, нежели к печали». Подчеркивается их стеснительность до робости, сдержанность чувств до скрытности и замкнутости, бережливость до скупости, терпеливость до самопожертвования, настойчивость до упрямства. Естественно, исторические перемены, контактирование со многими, самыми разными этносами не могли не сказаться на внешних и внутренних характеристиках современных удмуртов. Стоит запомнить - миролюбивы, стеснительны, сдержанны. Действительно, сами не нападали ни на кого. А на них? В конце I тысячелетия н. э. марийские племена, которые вышли к Вятке, заставили потесниться древних удмуртов, перейти на левый берег реки и заселить бассейн рек Кильмези и Валы. Многие удмуртские легенды повествуют о столкновениях удмуртов с марийцами из-за земли. В легендах все решали состязания богатырей: кто дальше перебросит ногой кочку через реку, тот и будет жить здесь. Удмуртский богатырь оказался сильнее, и марийцам, несмотря на их хитрость (их богатырь подрезал кочку), пришлось отступить. В действительности же марийцы проникли довольно далеко в глубь удмуртских поселений (топонимы на -нер: Кизнер, Сизнер - явно марийского происхождения). Другая часть удмуртов ассимилировалась в русских поселениях на Вятке. Третья часть ушла на Чепцу, где уже раньше жили удмурты. К середине второго тысячелетия

в. они в основном занимали территорию нынешнего расселения. В связи с христианизацией удмуртские собственные имена людей начинают заменяться русскими. Вначале данные при крещении имена бытовали параллельно с древними удмуртскими именами. Но по мере всё более тесного общения удмуртов с русскими заимствованные от русских собственные имена усваивались и постепенно вытесняли из употребления удмуртские.

Христианство начало проникать в среду удмуртов еще с ХIII – ХIV вв., в первую очередь в северные районы традиционного расселения удмуртов, вместе с первыми русскими переселенцами. Однако бо

льшая часть удмуртского народа вплоть до разгрома Казанского ханства находилась под сильным тюркским, мусульманским прессом. На протяжении веков удмурты оказывали сопротивление тюркской экспансии. Особенно сильное мусульманское влияние испытали южные удмурты, входившие в состав Волжской Булгарии, а позднее – Золотой Орды и Казанского ханства; не случайно южных удмуртов их северные соплеменники называли "татарскими удмуртами" . Но ислам не смог вытеснить традиционные верования удмуртов, и ко времени падения Казанского ханства громадное большинство их оставалось язычниками Серьезные попытки привлечения "вятских инородцев" в лоно православия были предприняты лишь в середине XVIII в., когда правительство приступило к осуществлению целой системы мер по христианизации удмуртов: в их деревни посылали миссионеров, начали строить церкви там и открывать школы. В 1740 г. в Поволжье создается "контора новокрещенских дел". Христианству удмурты сопротивлялись гораздо слабее, чем исламу. В 1849 г. возникла секта "липопоклонников", выступавшая как против христианства и ислама, так и против старой удмуртской веры с ее обременительными жертвоприношениями. "Липопоклонники" ограничивались только возлиянием кумышки (удмуртской водки) и пива перед священной липой. Важнейшим требованием секты было запрещение всяких отношений с иноверцами (т.е. русскими и татарами), чтобы не оскверниться. Наиболее известное историческое событие, связанное с удмуртским язычеством – так называемое "Мултанское дело" (1892 – 1896), когда группа язычников-удмуртов была обвинена в человеческих жертвоприношениях. Либерально-демократическая критика в лице Кони и Короленко с самого начала считала эти обвинения провокацией со стороны правительственной бюрократии. Но, даже если "Мултанское дело" было действительно результатом злонамеренной провокации, а не плодом некомпетентности, эти обвинения могли быть выдвинуты только в условиях закрытости, изолированности, таинственности религиозной жизни удмуртов для окружающего русского населения. К началу горбачевской перестройки положение удмуртского народа оказалось весьма плачевным. Удмурты составляют лишь треть населения республики. У них очень высокие показатели алкоголизма и самоубийств, рождаемость еще ниже, чем у русских. В городах идет быстрая русификация. Интеллигенция ищет пути возрождения нации. В общем потоке национального движения протекают и религиозные поиски.